«Если вы подъезжаете к местечку с востока, вам прежде всего бросается в глаза тюрьма, лучшее архитектурное украшение города» (В. Короленко, «В дурном обществе», 1885 год)
Российские города могут лишиться своих, как едко заметил классик, главных украшений — тюрем. Почему ни заключенные, ни те, кто их охраняет, такой перспективе не рады?
«Ой, смотрите, какой комплекс отгрохали! — восхищается попутчица по вагону при подъезде к станции Колпино. — Я когда в Питер последний раз ездила пять лет назад, здесь еще пустырь был. Интересно, что это — гостиницу к футбольному чемпионату открыли или бизнес-центр какой-то? Вот бы там побывать!»
Сооружение, в котором мечтает побывать моя попутчица — это новенькое, с иголочки, здание следственного изолятора №1, в обиходе — «Кресты-2», рассчитанное на 4000 «постояльцев». Оно открыло свои «гостеприимные ворота» в конце 2017 года — в самом деле, накануне Чемпионата мира.
Огромный (более 225 тысяч кв метров) комплекс снаружи в самом деле ничем не напоминает пенитенциарное учреждение в том виде, в каком его рисует российская традиция — мрачного здания из красного кирпича, опоясанного рядами колючей проволоки. «Новые Кресты» нестыдно издали спутать с бизнес-центром класса «А». Так что давняя примета, о которой упомянул писатель Владимир Короленко — что главным украшением города в России является тюрьма — в Колпино подтверждена полностью.
Значение тюремного дела для истории России трудно переоценить. Отсюда происходит немало курьезов. Например, в подмосковном Ногинске тамошний центральный Ленин указывает рукой непосредственно на здание пересыльной тюрьмы, которая расположилась на главной улице города (части бывшего Владимирского тракта, по которому каторжан гнали в Сибирь).
Микрорайон строгого режима
Но инициатива Минюста, озвученная его главой Константином Чуйченко на этой неделе — вывести СИЗО, пересыльные тюрьмы и прочие учреждения ФСИН за пределы городов и сделать их «менее брутальными» — вызвала у общественности негативную реакцию вовсе не из-за покушения на историческую традицию делать тюрьмы градообразующим элементом.
С одной стороны, бесспорно, лицезрение мрачных стен и колючей проволоки никак не создает у людей приподнятое настроение. Чисто эмоционально, стремление убрать с глаз долой такие места как тюрьмы, кладбища, онкологические больницы и прочие учреждения, вызывающие мрачные ассоциации, понятно.
Но в то же время это не служит и профилактической мерой против возможности внутри них очутиться: россияне помнят, что от сумы и от тюрьмы зарекаться не следует. Даже самые законопослушные граждане держат в уме на генетическом уровне возможность «побывать», как наивно пожелала моя попутчица, в местах не столь отдаленных.
Вывод служб ФСИН за пределы городов только осложнит как их собственную работу, так и сделает систему исполнения наказаний более закрытой для общественного контроля, опасается бывшая представитель РФ в Комитете по предупреждению пыток Совета Европы Наталья Хуторская.
«То, что присутствие тюрем и колоний в черте городов, порой непосредственно посреди жилой застройки, не украшает города и не улучшает там криминогенную обстановку, это бесспорно. Сомнения в инициативе Минюста вызывает не эстетическая, а сугубо практическая сторона вопроса. Грубо говоря, на какие средства будет эта реформа осуществляться, и каковы будут ее последствия для работоспособности самой системы исполнения наказаний?» — сказала она «Эксперту Online».
По данным правозащитницы, на сегодня в России действует семь учреждений ФСИН, имеющих статус тюрем, и более 500, имеющих статус колоний. В Челябинске, Красноярске и многих других городах они представляют собой обычные жилые микрорайоны, только обнесенные заборами с колючей проволокой поверху и с наблюдательными вышками по углам.
Впрочем, добавляет Хуторская, тюрьмы «украшают» города не только в России — ими часто служат средневековые замки, которые исторически расположены в центрах старинных европейских городов и не поменяли свою «специализацию» со времен феодалов. По иронии судьбы, старые «Кресты» с их выигрышным расположением на набережной Невы инвесторы хотели выкупить, чтобы разместить там… бизнес-центр или гостиницу, круг замкнулся.
Негативная же реакция у общественности и экспертов (одинаково по тюремному делу и по защите прав заключенных) вызвана тем, что вынос исправительных учреждений «на выселки» создаст больше проблем, чем решит их.
«В СИЗО или колонию, расположенные в городской черте, можно на городском же транспорте добраться или вообще ногами дойти. Это в равной мере касается и сотрудников этих учреждений, и адвокатов, и родственников осужденных или подследственных. А если эти объекты вынесут куда-то в чистое поле, как предлагает Минюст — это сразу же усложнит логистику, приведет к росту затрат на транспортное обслуживание мест заключения. Плюс придется с нуля создавать всю инфраструктуру. Просчитывали ли в Минюсте, во сколько обойдется их благая затея?» — сомневается эксперт.
Наталья Хуторская не исключает, что Минюст рассчитывает использовать для переезда мест заключения «за город» средства, которые освобождаются в его бюджете в силу постоянно снижения населенности таких мест.
«Многие СИЗО настолько устарели физически и морально, что их давно пора закрыть. И этот процесс в самом деле идет: в России за последние годы ликвидировано около сотни колоний-поселений из-за сокращения числа заключенных. Если этих средств хватит для того, чтобы профинансировать «реновацию» мест заключения — тогда вопросов нет», — соглашается Хуторская.
Из тюрьмы сбежал надзиратель
В среде сотрудников ФСИН инициативу Минюста тоже считают «архитектурным излишеством», поскольку в этой системе существует множество гораздо более безотлагательных проблем, на решение которых стоило бы тратить силы и средства в первую очередь.
Эти проблемы задуманное Минюстом «новоселье» не только не решит, а еще больше усугубит, считает полковник ФСИН, попросивший называть его Василий Макиенко (его настоящее имя редакции «Эксперта Online» известно).
«Строительство таких монструозных СИЗО как «Кресты-2» совершенно не соответствует той практике, которая существует сегодня в нашей системе. Во-первых, концентрация огромного контингента подследственных в одном месте приводит к утере контроля за ними со стороны администрации. В результате возникают все эти колл-центры и прочая противоправная активность. Во-вторых, это не решает главную проблему — оптимизацию следственного процесса», — говорит он.
Вместо того, чтобы строить такие крупные учреждения, их напротив, следует разукрупнять, потому что концентрация следственной работы в одной точке удлиняет сроки содержания людей под стражей — при том, что далеко не все они затем будут осуждены.
«Вы не поверите, но на самый крупный субъект федерации, Якутию, имеется только два СИЗО! На огромную Читинскую область — тоже два. В результате арестованных перевозят самолетами за тысячи километров, и следователи, адвокаты, прокуроры, родственники вынуждены совершать огромные концы по много раз за то время, что длится следствие. Было бы разумно потратить деньги не на перевод существующих учреждений на новые места, а на создание мелких, на несколько десятков обитателей, в тех районах, где их нет», — предлагает Макиенко.
Да и сотрудникам ФСИН совсем не улыбается перспектива ездить дважды в день куда-то, куда могут перевести их учреждения согласно предложению Минюста. И даже если для сотрудников будет построено служебное жилье непосредственно на «объектах», далеко не все захотят работать, по сути, вахтовым методом. Это приведет к массовому бегству кадров из системы исполнения наказаний, предвидит офицер.
«Сейчас и так в ряде исправительных учреждений и СИЗО люди работают 12-часовые смены, потому что на то, чтобы заполнить 8-часовые, не хватает кадров. Если люди из системы побегут, то на оставшихся ляжет еще большая нагрузка. А уставший надзиратель — это злой и нервный надзиратель. Значит, возрастет количество инцидентов между ними и заключенными, и назвать это гуманизацией пенитенциарной системы можно будет только в издевку», — предупреждает он.
Предложение Минюста сделать все такие места более отдаленными от цивилизации там объясняют именно стремлением к «гуманизации пенитенциарной системы». Пока особой гуманизации не видно и без переездов: в 2019 году Россия занимала первое место в Европе по числу заключенных на 100 тысяч жителей (хотя ей и далеко до США, где это соотношение — самое высокое в мире). Также среди европейских стран Россия держит первое место по объему финансирования пенитенциарной системы — что, впрочем, скорее хорошо, чем плохо. Ведь строительство тех же «Новых Крестов» обошлось бюджету ФСИН в более чем 4,3 млрд рублей.
Источник: