Клуб EverJazz, как и все другие концертные площадки, закрыт уже два месяца. Но сотрудники дважды в неделю делают профессиональные трансляции с джазовых концертов перед пустым залом, несколько раз в неделю – прямые эфиры-квартирники с музыкантами, а также проводят онлайн-встречи с деятелями культуры. «Новый День» поговорил с со-продюсером джаз-клуба EverJazz Алексеем Глазыриным и узнал, каково это – каждый день придумывать новый эфир, есть ли отклик от аудитории и почему EverJazz могут «законсервировать».
– Алексей, мне кажется, EverJazz – единственная концертная площадка в Екатеринбурге, которая каждый день на протяжении двух месяцев делает онлайн-концерты, прямые эфиры, встречи. Где черпаете идеи, как удается все это реализовать?
– Когда только дело шло к ограничительным мерам, мы искали какие-то варианты деятельности в условиях, когда концерты в помещении клуба будут запрещены. Еще тогда я предложил оставаться на связи с аудиторией и выходить в эфир каждый день. Сначала делали все с телефона и теми средствами, которые доступны в соцсетях. Но мы еще в докарантинное время разговаривали о сотрудничестве с порталом UralFest.Tv, который организует трансляции. И когда у нас встал вопрос, чтобы делать не только эфиры, но и полноценные трансляции концертов со сцены клуба, нам они предложили помощь и сделали настоящую тв-студию в клубе. С тех пор мы два раза в неделю даем концерты полноценные – почти в таком же варианте, в каком выходят все популярные музыканты: «Би-2», «Сплин», «Чайф». Возможно, у нас выходит скромнее. Но нас и финансово никто не поддерживает.
Прямые эфиры мы тоже сохранили. Сейчас у нас два направления таких эфиров. Одно – это ежедневные онлайн-интервью в 19 часов с разными людьми из «нашего круга»: культурными деятелями, музыкантами, общественными деятелями. Это такая новостная лента, попытка осмыслить – что же с нами происходит последние 2 месяца. Илья Марков в нашем эфире объявил, что разрабатываются меры для поддержки культурных учреждений, Горенбург у нас сказал впервые о переносе «Ночи музыки» с июня на другую дату и о тех форматах, которые возможны при проведении фестиваля. Завтра Самодуров расскажет о завершении сезона в «Урал Опера Балете». Словом, держим руку на пульсе. Второе направление прямых эфиров – квартирники с музыкантами, резидентами клуба. Сначала мы стараемся сделать небольшие творческие портреты музыкантов, чтобы они стали ближе зрителям, чтобы аудитория узнала что-то новое. А потом – 10-15-минутное выступление прямо из дома. Это, конечно, не всегда высокое качество трансляции, но это наша попытка сохранить имена резидентов узнаваемыми, чтобы люди захотели ходить на их концерты. То есть пока мы заняты организацией концертов, мы сосредоточились на продюсировании музыкантов – не только из Екатеринбурга, но и из Москвы, Нью-Йорка, других городов.
– Музыканты не отказываются «пускать» зрителей к себе домой? Или может отказываются выступать без вознаграждения?
– Мы не стремимся попасть в спальню к музыкантам! Не обязательно делать концерт на фоне интерьера. По такой причине не было отказов. Но бывают сложности с музыкантами, которые самоизолировались на даче или в деревне, там связь плохая, эфиры обрываются. Еще есть технически неподкованные музыканты. Например, делали парный эфир в инстаграме. Эфир уже начался и вдруг мой собеседник что-то нажал и пропал из эфира. И я оказался в дурацкой ситуации – у меня эфир идет, заявлен собеседник, а его нет. И тут я увидел, что к эфиру подключился один из резидентов клуба – певец Виталий Краев. И я прям в эфире объявил, что вот сейчас к нам присоединится Виталий. Он потом рассказывал, что как услышал – побежал причесываться, рубашку какую-то надел, чтобы более-менее прилично выглядеть. Не готовился он к эфиру совсем! Бывают всякие технические неполадки. Например, в одном эфире я гостя слышал, а аудитория нет. В итоге я слушал и передавал слова зрителям. Да, все это может показаться самодеятельностью, но мы и не телевидение – для нас такое допустимо. Нам главное не потерять контакт со своими зрителями.
– Удается? Сколько человек смотрят эфиры, есть ли отклик?
– Интернет, конечно, расширяет возможности. На концерт в EverJazz обычно приходит 100 человек, реже – 150. Сейчас прямые эфиры в инстаграме смотрят в режиме онлайн от 300 до 1500 человек, и потом мы выкладываем запись – смотрят до 5000 человек. У онлайн-концертов аудитория шире: 5000 человек – нижняя планка, от которой мы стартуем, и это только цифры по трансляциям на сайте uralfest.tv. Дополнительно еще в соцсетях потом смотрят. Понятно, что джазовая музыка – это не Филипп Киркоров, у которого миллионная аудитория. Что касается эмоционального отклика, обратной связи, то сейчас – по истечении двух месяцев постоянных эфиров – накал снижается. Но комментарии, реакция все равно есть. Например, когда мы объявили об акции по продаже билетов с открытой датой в прямом эфире, тут же было продано несколько десятков. Еще до старта рекламной кампании этой акции.
– Удается хоть что-то этой акцией собрать? Ведь вы, как и другие концертные площадки, лишены любых доходов. Как у вас финансовая ситуация?
–То, что мы продали несколько десятков билетов – каждый по 500 рублей – уже для нас поддержка. За два месяца, что мы закрыты, у нас на счетах – никакого движения, никаких оборотов нет. Единственные поступления, которые были, – это по 12 тысяч МРОТ на каждого сотрудника за то, что мы сохраняем штат. В целом – мы в том самом «углу», где все плохо. У нас нет государственного финансирования, все доходы были – от продажи билетов на концерты и от деятельности кафе. Как два месяца назад все рухнуло, так и остается. Сначала была надежда, что с 1 июня мы сможем работать в каком-то формате, до 50 человек. Сейчас ее нет. По сути, нам остается только продавать эти билеты с открытой датой и искать грантовую, спонсорскую помощь. Если мы не найдем этого, то еще 3 месяца без денежный вливаний мы просто не протянем. Несмотря на то, что арендодатель сократил временно платежи до 50%, нам надо более 1 миллиона рублей, чтобы пережить лето. Поэтому я не исключаю вероятности, что придется консервировать помещение клуба. И вести прямые эфиры только из домов музыкантов. И, насколько я знаю, таких культурных учреждений, которые могут не пережить лето, много. Это и театры, например, «Шарманка», и картинные галереи, за исключением тех, которые держат богатые люди.
– Как думаете, когда разрешат работать театрам, концертным площадкам – спрос будет? Изголодались люди по впечатлениям?
– Безусловно, рынок восстановится. Вопрос – как быстро восстановится. С одной стороны, мы соскучились по объятиям. Недавно объявляли тему следующей биеннале «Время обнимать, и время уклоняться от объятий». И хотя она начала придумываться еще в начале зимы, до всей этой ситуации в мире, – она как нельзя лучше передает то, что нас ждет. Безусловно, люди соскучились по физическому эффекту присутствия. Но есть и огромный информационный фон, настороженность людей по отношению к тому, где, чем и как можно заразиться. Когда откроют рестораны, первая неделя будет феерическая – все будут ходить получать удовольствие. Вторая неделя уже будет пустой, потому что люди удовлетворят потребность, а страхи заразиться останутся. Рынок не восстановится, пока останется страх неизвестного – заразишься ты или нет, будет вакцина или нет. Например, американские джаз-клубы закрылись до конца года и уже объявили об этом. Но мы надеемся, что к концу года все восстановится.
Екатеринбург, Ольга Тарасова
Источник: